Семья

Существует несколько типов семьи, в которой ребенок начинает потреблять спиртные напитки чаще, чем в других семьях. Формальные характеристики (социально-демографические) важны, но не они главные. Так, по данным социологических исследований, пьющие подростки в 31% случаев жили в структурно нарушенной семье (у неупотребляющих алкоголь подростков структурно нарушенная семья была в 12% случаев). У 51% подростков отношения между родителями были конфликтными даже при структурно целой семье (у неупотребляющих — у 21%), имели низкий образовательный уровень в 54% (у неупотребляющих—15%), внимание детям было недостаточным в 53% семей (у неупотребляющих — в 13%).

С другой стороны, показано, что у лиц с крайними формами психореактивного поведения (но не страдающих алкоголизмом!) конфликтные отношения родителей были в 85—88%, семьи родите­лей в состоянии распада или неполные — в 55—60%, безнадзорность детей наблюдалась в 40—55% случаев. Изучение семей подростков, помещенных в спецПТУ, дало следующие результаты: неквалифицированный труд родителей —72%, низкое образование родителей — 90%, практически во всех семьях постоянными были скандалы, драки, родители привлекались к уголовной и административной ответственности. А дети помещались в спецПТУ не из-за пьянства (таких было 10%), а из-за преступного поведения. Поэтому считают, что факторы, способствующие ранней алкоголизации, являются общими для любых форм нарушения поведения в подростковом возрасте.

Внимание лиц, работающих с детьми и подростками, должно быть направлено не только на формальные характеристики семей родителей. Очень важно «качество» семьи. Например, структурно неполная семья. Это не только семья разведенная. Иногда развод (не только с пьяницей) означает оздоровление семейной обстановки, создание спокойных условий для воспитания детей.

Нередко злоупотребляющий подросток рожден вне брака. Если при этом женщина одинока и добропорядочна, если у ребенка нет связи с семьей матери (ее родителями, братьями, сестрами), психологический климат воспитания, как правило, неудовлетворительный. Это сосредоточение всей эмоциональной жизни матери на ребенке, некритичность к нему, отсутствие должной требовательности при сверхзаботе и мелочном контроле. Избыточный контроль начинает вызывать у подростка протест в силу его стремления к независимости, взрослости, что нормально для пубертатного возраста (переходного периода). Протест подростка в силу его психической незрелости всегда прямолинеен, чрезмерен и выражается в крайних формах. Подросток демонстративно перестает готовить уроки, уходит из дома, ночует у приятелей и т.п. Создается впечатление, что он воспринимает не сущность контроля, не сущность заботы о нем, а форму, в которой эти контроль и забота выражаются матерью. В ответной реакции ребенка — обиде, раздражении — отражается не сущность ситуации, а стремление как можно больше досадить. Здесь потребление спиртного может начаться волею случая, когда ребенок вырывается «на свободу». Но эмоциональная связь в таких неполных семьях взаимно крепка. Высокая ценность любви к матери, страх ее потерять вскоре возвращают подростка к разумному поведению, если конфликт не усугубится психопатологией одной из сторон.

Гораздо существеннее, чем «бунт» подростка, то, что сверхзабота матери формирует и пассивность, волевой дефект, который делает ребенка уязвимым для многих сторонних, в том числе алкогольных, влияний. Здесь результаты бывают хуже, поскольку слабее исходный психический базис того, кто подчиняем, а не того, кто сопротивляется.

Семья, из которой часто происходят злоупотребляющие спиртными напитками подростки,— это конфликтная семья. Но это не та конфликтность, которая выражается скандалами, а кончается разводами, не та конфликтность, которую можно выразить в процентах. Эта конфликтность сущностная, когда налицо глубокое несоответствие родителей друг другу, когда отношения между ними строятся по типу соперничества, изоляции, невротического дополнения. В таких семьях искажается восприятие близких. Родители не знают детей, дети — родителей, приписывая друг другу преимущественно отрицательные качества и намерения. Здесь дети используют противопоставление взрослых и, в частности, начинают злоупотреблять спиртным, чтобы добиться каких-либо уступок.

Таким образом, не всегда формально благополучная семья (сохранность, постоянство, материальное обеспечение, внимание к воспитанию детей) — истинно благополучная семья. Поверхност­ный взгляд здесь мало что дает, внутрисемейная патология выявляется только при специальных исследованиях. Те общественные функции семьи, которые выделяются социологами — социализации, хозяйственно-экономическая, социального воспроизводства, биологического воспроизводства — могут оставаться на высоком уровне. Но внутрисемейные связи, функция семьи по отношению к сочленам — эмоциональность, сочувствие, поддержка, чувство надежности, общение, соответствие индивидуальным склонностям и интересам — могут быть недостаточными или отсутствовать вообще.

Этим нередко объясняются удивляющие нас у ребенка «из хорошей семьи» факты эмоциональных отклонений (жестокость, бесчувственность, издевательство над сверстниками), нравственной недостаточности (лживость, доносительство), нарушений в поведении, включающих раннее курение и злоупотребление опьяняющими средствами.

Не вызывает удивления нарушение поведения ребенка из десоциализированных семей. В качестве примера можно рассмотреть случай, когда семья состоит из матери, одного из ряда ее сожителей и нескольких единоутробных братьев и сестер. Здесь — беспорядочность, неорганизованность, недостаточный материальный уровень, санитарная запущенность. Нередко,— пьянство матери, старших детей, раннее внебрачное материнство сестер, низкий образовательный ценз семьи, неквалифицированный труд, смена мест работы (включая трудовую миграцию) или незанятость.

Две характеристики таких семей наглядны: отсутствие душевной близости и чрезмерная функция защиты. За детьми присматривают, Тюка они малы, но очень скоро, еще в дошкольном возрасте, они начинают неконтролируемо проводить время подальше от взрослых (подвалы и чердаки, стройки и т.п.). Дети не ухожены, не всегда накормлены. Их поступки непосредственны и часто опасны для них и окружающих. Замечания соседей, педагогов о неправильном поведении встречают со стороны матери, старших членов семьи враждебный отпор; как бы ни был незначителен повод к замечанию. Отрицание, ложь, оговор других, якобы виновных, ругань и, при случае, побои других детей, соседей по квартире, «обидчиков» — обычные способы защиты. Эта семья активно формирует у подрастающих ее сочленов агрессивно-оборонительное отношение к внешнему миру. Как правило, эти дети составляют большую пррблему для школы, состоят на учете в детской комнате милиции, нередко их отправляют в специнтернаты и спецПТУ. Неразумная защита продолжается до тех пор, когда выросший юноша или девушка не начинают проявлять агрессию к близким.

Казалось, такая защита говорит о большой заботе и любви. Однако это не так. Родители не могут рассказать, каков характер ребенка, что ему нравится, что он не любит, как проводит время, с кем дружен, каковы его интересы. «Хороший», «как все» — обычные ответы. Неудивительно, что родители долго не замечают начавшегося злоупотребления спиртными напитками или другими опьяняющими средствами. А при обращении их внимания на это со стороны, отрицают злоупотребление, лгут. Случаи раннего алкоголизма в таких семьях, наркомании выявляются в запущенных состояниях, при неоднократном задержании органами милиции, при появлении нетрезвого подростка в классе, при срочной госпитализации с угрожающим жизни отравлением. Старшие в семье сами никогда не обращаются за медицинской или педагогической помощью ребенку.

Со своей стороны, дети из таких семей нередко не могут сообщить о родителях простых сведений: день рождения, специальность, место работы. Не знают обычно родственников, их имен и фамилий, если те живут в других городах. Возраст братьев и сестер отсчитывают от своего; при большой разнице лет затрудняются и в этом. Внутрисемейная привязанность невысока. Детей стремятся устроить в интернат, дети быстро, при возможности, покидают родительский дом, и в дальнейшем отношения поддерживаются редко. Такие семьи ждут специального социологического и психологического изучения.

Не всегда, хотя и часто, в этих семьях пьянствуют. Но асоциаль-ность, иногда и антисоциальность, всегда присутствуют. Это может выражаться в корыстной ориентации, когда, допустим, семья занята незаконным промыслом, спекуляцией. Здесь нередки хронические болезни, в том числе психические отклонения от нормы, венерические заболевания.

К сожалению, служба социальной профилактики у нас не получила необходимого развития. При выявлении асоциальной семьи — очаге медико-социальной опасности — общество часто остается лишь сострадающим наблюдателем. Ни работники милиции, ни педагоги, ни врачи не проявляют озабоченности до тех пор, пока преступление или болезнь не потребуют срочного вмешательства. Вмешательства запоздалого и малоэффективного. Лишь в исключительных случаях в такой семье вырастает ребенок — будущий полезный член общества.

Семьи со взаимной эмоциональной глухотой, отражающей низкий уровень психического развития сочленов, встречаются и при формальной своей полноте, при стабильных брачных и социальных отношениях.

При рассмотрении отклоняющихся характеристик семьи, где вырастают злоупотребляющие спиртными напитками подростки, обнаруживается, что некоторые из этих характеристик не следует переоценивать.

Например, знакомство с алкоголем в семье. Это факт прискорбный, но его связь с последующим пьянством неоднозначна. Дело в том, что чем старше ребенок, тем реже ему дают пробовать вино и предложение сменяется запретом. Так, любящая мама разрешает маникюр и косметику трехлетней дочери, игру во «взрослую», но запрещает это же дочери-подростку. Исключение — семья асоциальная, где пьянствуют. Там вино предлагается тем чаще и больше, чем старше ребенок. При первом же варианте — ознакомление и запрет — подросток начинает алкоголизацию в компании сверстников. И если бороться с семейным ознакомлением, а оно существует в большинстве случаев, и видеть в нем корень зла, будет упущено очень важное время и место профилактической антиалкогольной работы (ватага сверстников).

В семье неблагополучной, конфликтной, неполной вырастают не только алкоголики, но и лица с расстроенной нервной системой, больные неврозом, с нарушенной системой взаимоотношений с окружающими. Нельзя предупреждать в этих случаях только пьянство, здесь необходима достаточно серьезная психопрофилактическая и воспитательная работа в целом.

Об ограниченной роли плохого материального обеспечения, безнадзорности и неполной семьи свидетельствует история. Во времена революции в нашей стране, в гражданскую и Великую Отечественную войны, в годы нового строительства, индустриализации, когда родители отсутствовали или тяжко трудились, дети вырастали без опеки и материального достатка. Тем не менее, за исключением детей, активно вовлеченных в криминальную среду, проблемы злоупотребления подростками алкоголем не существовало. Исторический опыт склоняет к признанию роли примера, поскольку в упомянутое время алкоголизм у взрослых был редкостью.